ПАРТИЗАНЫ: «Рельсовая война» на поверку оказались едва ли не пустышкой. В целом действия партизан за 1941—1942гг. не представляли серьезной опасности для вермахта, существенно не влияли на ход военных действий, продвижение немецких войск в глубину советской территории Они оказывали только некоторое деморализующее воздействие на противника, а также стимулировали карательные акции против мирного населения. Разрекламированные советскими историками массовые операции «Рельсовая война» на поверку оказались едва ли не пустышкой.
Ведь, к примеру, за август—сентябрь 1943 г. партизаны в ходе акции подорвали 215 тыс. рельсов. Но противник очень быстро восстанавливал железнодорожное полотно, поэтому в разгар боев на Восточном фронте вермахт получил более 22 тыс. эшелонов с боеприпасами и техникой. Видимо, из-за подрыва мостов Сарненского, Здолбуновского, Шепетовского и Ковельского железнодорожных узлов в период Курской битвы немцы недосчитались 129 эшелонов.
Только в 1943 г. в партизанской борьбе окончательно победил профессионализм, а все боевые действия партизан подчинили интересам армейских частей. В октябре 1943 г. Украинский штаб партизанского движения имел связь с 27 партизанскими соединениями и 44 отрядами, в январе 1944 г. количество партизан выросло до 47 769 человек.
Такая же картина наблюдалась в Белоруссии: к началу 1944 г. здесь числилось 121 903 партизана. Выходил парадокс; оккупированная врагом территория значительно сократилась, а количество партизан увеличивалось. А ведь нужда в их действиях была наибольшей именной 1941 —1942 гг., но в этот период даже гитлеровцы не поджигали лесов, считая наносимый партизанами урон незначительным.
Почти безнаказанно курсировали по территории СССР немецкие воинские эшелоны, причем в персонале железных дорог советские граждане составляли около 83 %.
Невозможно подсчитать, какое количество солдат и офицеров противника, полицейских уничтожили партизанские отряды. Ведь официальные цифры, направляемые в штабы, почти все брались «с потолка». В условиях быстрых налетов и стремительного отступления подсчитать урон сил врага было даже теоретически невозможно. Прав полковник И. Боярский: эти цифры, скорее всего, брались по принципу А. Суворова: «Пиши турок убитыми поболее, чего их, супостатов, жалеть».
2
ВЗЯТЬ УКРАИНУ В АРЕНДУ НА 99 ЛЕТ
Весной 1941 г, посол СССР в Германии В. Деканозов сигнализировал: в Берлине упорно циркулируют слухи о намерении Гитлера взять в аренду Украину сроком на 99 лет. 4 июня он же дополнял: здесь уверены, что без Украины не только Германия, но и в целом Европа не смогут обойтись, т. к, лишь ее продовольственные запасы ликвидируют нехватку продуктов.
Об этом же сообщал нарком госбезопасности В. Меркулов его агент s Германии К. Эйкор, например, докладывал, что осенью 1941 г. хлебные запасы рейха исчерпаются, а урожай следующего года не решит проблемы кардинально, поэтому нацистское руководство активно готовит операцию по захвату Украины.
К тому же в первом варианте плана «Барбаросса» генерал Э. Маркс заложил идею основного удара именно в направлении Украины. И хотя впоследствии он оказался перенацеленным к северу от болот Припяти, но завоевание Донбасса оставалось первостепенной задачей. Считалось, что геостратегическое положение Украины позволяет наиболее рационально продолжить операции на Закавказье и Ближнем Востоке — вплоть до нефтяных скважин Баку, затем через Иран и Афганистан к Индии, чтобы подорвать британские колониальные тылы,
Гитлер явно спешил с нападением на СССР, хотя немецкая индустрия нуждалась в импорте 80 % резины, 65 % олова, 70 % меди, 50 % свинца, 25% цинка. Германская авиация не имела 500-килограммовых бомб до осени 1939 г., не было ночных и дальних бомбардировщиков, все еще недостаточной являлась аэродромная сеть, отсутствовала связь между бомбардировщиками и истребителями эскорта, остро не хватало алюминия, стали, опытных командиров, запасных частей для военной техники.
3
Загадки коллаборационизма: найдем предателей в каждой стране
Гитлер всегда был уверен: мы без подкупа найдем предателей в каждой стране, они придут сами, ими будут двигать амбиции, заблуждения, партийная склока, своекорыстие или самонадеянность. Разумеется, сотрудничество населения оккупированных стран с Завоевателями объяснялось не только этими причинами.
Первым приказом о привлечении на службу Германии советских военнопленных был циркуляр Гиммлера от 25 июля 1941 г. В нем говорилось об отборе для службы в полиции пленных красноармейцев — прежде всего литовцев, латышей, украинцев, фольксдойчей.
Руководствуясь целями экономии, командование вермахта с 6 августа 1941 г. начало создавать в составе групп «Север» и «Центр» охранные тыловые батальоны из латышей и эстонцев. Под свою личную ответственность командование группы «Центр» формирует пехотную дивизию, состоявшую в основном из украинцев и белорусов, замаскировав ее как строительное и саперное соединение. Эти первые части, в основном из советских военнопленных, получили кодовые названия «Днепр, «Березина», «Двина, «Волга», «Припять».
Сотрудник военно-исторического института во Оренбурге (Германия) Р. Умбрейт установил: Гитлер в принципе планировал привлекать во вспомогательные части вермахта исключительно представителей нордических или близких к немцам народов. Но на практике сформированные в оккупированных странах Западной Европы добровольческие легионы оказались крайне немногочисленными.
45-тысячная французская милиция Дарлана или отряды венгерских салашнстов могли эффективно использоваться только при решении «еврейского вопроса» или в борьбе с движением Сопротивления, поэтому наибольшее количество коллаборантов немцам пришлось вербовать среди славянских и азиатских народов.
На службу вермахту не привлекались только поляки, хотя лидеры прогерманской ориентации в Польше Л. Козловский и В. Сгулницкий защищали идею сотрудничества с гитлеровцами. К тому же польское подполье безжалостно расправлялось с лицами, которые шли на службу к немцам: в целом за годы войны различным карам, включая расстрелу, подверглось более 10 тыс. поляков, сотрудничавших с оккупантами.
В Крыму 11 -я германская армия создавала татарские добровольческие части, на Керченском полуострове — украинские.
4
ПОЛК С КОМАНДИРОМ И КОМИССАРОМ ПЕРЕШЕЛ НА СТОРОНУ ФАШИСТОВ
22 августа 1941 г. к германскому командованию явился парламентер от 436-го стрелкового полка 155-й дивизии 10-й армии с предложением о сдаче в плен военнослужащих части. Когда согласие немцев было получено, командир полка майор Кононов предложил всем, кто не желает переходить к противнику, стать слева, остальным — справа.
Без малейшего раздумья весь полк, включая батальонного комиссара Панченко стал справа. На базе этого советского подразделения германское командование сформировало казачий эскадрон №102, впоследствии выросший в кавалерийскую бригаду численностью 7 тысяч сабель.
Сложно, практически невозможно уяснить причины действий И. Кононова и ему подобных командиров РККА именно потому, что их личные объяснения крайне субъективны, а выводы советской квазиюстиции — не менее пристрастны.
Думается, на успешно делавшего карьеру в Красной армии члена ВКП(б) в 29-летнем возрасте, выпускника Военной академии им. Фрунзе Ивана Кононова все же оказала влияние казнь его отца — есаул Н. Кононов 1918 г. был повешен большевиками в станице Ново-Николаевской.
В дальнейшем репрессии привели к расстрелу его трех родных братьев, многих родственников. Он был свидетелем того, как февральской ночью 1930 г. органы ОГПУ арестовали 1717 казаков на Северном Кавказе. Ему было известно и о массовых волнениях и восстаниях февраля 1930 г. в селах и станицах Барашковское, Весело-Бознесенское, Константиновская, Новый Егорлык, Ново-Манычское.
Вряд ли он мог остаться безучастным к тому, что 27-й Быкадоровский полк 5-й кавдивизии, в которой он служил, с 20 марта по 12 июня 1930 г, участвовал в подавлении антиколхозного восстания под Курском. Неслучайно из командиров РККА, проходивших службу в 1929—1934 гг. на Дону, Кубани, Тереке, многие, оказавшись в немецком плену, вступали в РОА. Автор статьи 2001 г. в журнале «Станица» К. Александров называет при этом полковников А. Ванюшина, К. Власова. И. Денисова, С. Койду, майора Г. Пшеничного и др.
5
КОРИЧНЕВЫЕ КАЗАКИ С ДОНА И КУБАНИ: служба фюреру
В сентябре 1941 г. в сфере действий 444-й охранной дивизии было организовано 5 пунктов вербовки донских и кубанских казаков. Предполагалось, что каждой из трех групп армий будет придано по одному казачьему эскадрону — по 300 сабель. Им строго запрещалось участвовать в боях па фронте. Основной задачей казачьих подразделений была борьба с партизанами, которую, как явствует из доклада штаба группы армий «Юг» от 10 января 1942 г., они вели эффективнее, нежели солдаты 213-й и 444-й немецких охранных дивизий.
К концу 1942 г. деятели «Казацкого национально-освободительного движения» и Главного управления казачьих войск при штабе вермахта привлекли на службу более 250 тыс. донских и кубанских казаков.
Возглавлявший с 1942 г. это управление генерал П. Краснов надеялся с помощью оппозиционных Гитлеру военных создать независимую «Казакию» — от Центральной Украины к реке Самаре. Против его политики привлечения казачьих частей к боям на Восточном фронте выступила группа деятелей, объединившаяся вокруг журнала «Казачий вестник» в составе Глаакова, Полякова и Безуглова. Они считали, что главной задачей казачества является восстановление былой автономии, а не гибель за интересы Германии, тем более — участие в карательных экспедициях против югославских партизан или варшавских повстанцев.
В начале 1942 г. в Млаве была сформирована 1-я кавдивизия (позже это 15-й кавкорпус) под командованием фон Паннвица, в которой насчитывалось почти 15 тыс. казаков и 4 тыс. немцев.
В «Казачьем стане» бывшего ceкретного сотрудника НКВД Т. Доманова было около 16,5 тыс. человек. К концу войны в казачьих частях служило 62 тыс. человек, из которых 60 % составили советские военнопленные. Штаб казачьих частей находился в Херсоне, затем в Николаеве, потом на Виленщине. В Днепропетровске добровольный казачий корпус имел около 15 тыс. бойцов.
Продолжение следует
Украинские ведомости
ХРОНИКИ и КОММЕНТАРИИ 